Сперва совсем не скуки ради,
А для успеха наконец
Я появился в Ленинграде,
Самонадеянный юнец.
Аудитория бурлила,
Я по утрам ложился спать,
Ах, Господи! — когда мне было
Его увидеть и узнать!
Поздней пошли в мой ум охочий
Лев у дворца сторожевой,
И вешний запах белой ночи
И грозный шпиль над головой.
Но и тогда смиренным взглядом,
Уже не слишком юн и смел,
Я суть и душу Ленинграда
Сквозь внешний блеск не разглядел.
Ещё позднее по-житейски,
Чтоб непрописанным не стать,
Мне на Седьмой Красноармейской
Случилось комнату снимать.
Она была как будто зала
Для праздников и похорон;
Ей только лишь недоставало
Высоких мраморных колонн.
А наверху, в углу заветном,
Там, где рассеян нижний свет,
Был укреплён полузаметно
Фотографический портрет.
То был с нашивкою военной
И в гимнастёрке фронтовой
Квартирный мальчик, убиенный
Под ленинградскою стеной.
Тогда я понял, как отраду
Для смысла сердца самого́,
Духовный трепет Ленинграда
Сквозь блеск величия его.
Мы в Телеграм