Am E Am Am6
Сказать по-нашему, мы выпили немного.
A7 Dm
Не вру, ей-богу. Скажи, Серёга!
Am
И если б водку гнать не из опилок,
E Am
То что б нам было с трёх, четырёх- пяти бутылок?
…Вторую пили близ прилавка в закуточке,
Но это были ещё цветочки,
Потом — в скверу, где детские грибочки,
Потом — не помню, — дошёл до точки.
Я пил из горлышка, с устатку и не евши,
Но я, как стекло, был, то есть — остекленевший,
А уж когда коляска подкатила,
Тогда у нас было — семьсот на рыло!
Мы, правда, третьего насильно затащили.
Ну, тут промашка — переборщили.
А что очки товарищу разбили,
Так то портвейном усугубили.
Товарищ первый нам сказал, что, мол, уймитесь,
Что не буяньте, что разойдитесь.
Ну, «разойтись» я тут же согласился.
И разошёлся, то есть расходился!
Но, если я кого ругал — карайте строго,
Но это вряд ли, — скажи, Серёга!
А что упал, так то от помутненья,
Орал не с горя — от отупенья.
…Теперь дозвольте пару слов без протокола:
Чему нас учит семья и школа?
Что жизнь сама таких накажет строго.
Тут мы согласны, — скажи, Серёга.
Вот он проснётся утром — протрезвеет — скажет:
Пусть жизнь осудит! Пусть жизнь накажет!
Так отпустите, вам же легче будет,
Чего возиться, если жизнь осудит!
Вы не глядите, что Серёжа всё кивает,
Он соображает, он всё понимает!
А что молчит — так это от волненья,
От осознанья, так сказать, и просветленья.
Не запирайте, люди, плачут дома детки,
Ему же в Химки, а мне — в Медведки!
Да, всё равно: автобусы не ходят,
Метро закрыто, в такси не со́дят.
Приятно всё ж таки, что нас здесь уважают:
Гляди, подвозят, гляди, сажают!
Разбудит утром не петух, прокукарекав,
Сержант подымет, как человеков!
Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.
Я рупь заначил — слышь, Серёг, — опохмелимся.
И всё же, брат, трудна у нас дорога!
Эх, бедолага! Ну, спи, Серёга!
Мы в Телеграм