Сердечный перебой от боли, не от грусти
И под ногами дёрн так прочен и так груб.
Где влажный куст ручья, где разветвленье устьев,
Где запах но́чи, лепесток у губ?
Когда я почала железную ковригу?
А помнишь крупный шрифт поэмы о Петре
И детства круглый свет – под лампой зрела книга
И нежной желтизной мерцала на заре.
Колёсный перестук сливается с «Полтавой»:
Полки́ и взрытый прах и пылкий Шлиппенбах…
И нить моей судьбы вплелась в судьбу державы,
Оставив вкус железа на губах.
Мы в Телеграм