Возбнув от тинного покоя
Развею дымку забытья
Взгляну на сердце оком строгим
В кого же превратился я?
В холодных сумерках кромешных
Моей заброшенной души
Прозяб цинизм самозабвенный
И гордость выросла в тиши.
Ужели в этой келье смрадной
Огонь живительный потух?
О, где Ты, Истинный, Отрадный
Животворящий Божий Дух?
Академическая скука
Как кладбище избитых слов
Так богословская наука
Нас превращает в мертвецов.
Как много братьев верных Богу
Живут, лишения терпя!
А мы, покинув эти стены,
Начнём пасти самих себя.
Накинем рясы дорогие,
И, умостившись за рулём,
Погоним наши иномарки,
Спеша за бабкиным рублём.
И, встретив нищую старушку,
Мы ей ответим не спеша:
Прости, мамаша, мелких нету,
В кармане долларом шурша.
Настроим мы дворцов и келлий,
Воздвигнем церкви до небес,
От всей души своей восхвалим
Экономический прогресс.
Приблизим Церковь к Государству,
Да так, что будет невдомёк:
Где — кесарево, а где — Божье царство,
Авось, не треснет кошелёк.
Мы станем важно врать с амвона,
На нищих оттрясая прах,
И засияют панагии,
Как на пова́пленных гробах.
Но, чу! Воздвигнут прах из гроба,
И нас зовёт на суд труба.
Нельзя, увы, укрыть от Бога
Деянья, мысли и слова.
Среди святых своих избранных
И грозных ангельских полков
Пришёл Спаситель в грозной славе
Судить не пастырей — волков.
— Не вам ли стадо я доверил? —
Несётся с неба грозный глас,
— Идите, про́клятии, в му́ку.
Отныне Я не знаю вас.
Покрытые стыдом и срамом,
Терзаясь мукою в сердцах,
Мы канем в огненную реку,
Но там не обратимся в прах…
Мы в Телеграм