Еврейскому народу
Был бы я моложе — не такая б жалость:
Не на брачном ложе наша кровь смешалась.
Завтракал ты славой, ужинал бедою,
Слёзной и кровавой запивал водою.
«Славу запретите, отнимите кровлю», —
Сказано при Тите пламенем и кровью.
Отлучилось семя от родного лона.
Помутилось племя ветхого Сиона.
Оборвались корни, облетели кроны, —
Му́ки гетто, коль не казни да погромы.
Не с того ли Ротшильд, молодой и лютый,
Лихо заворочал золотой валютой?
Застелила вьюга пеленою хрусткой
Комиссаров Духа — цвет Коммуны Русской.
Ничего, что нету надо лбами нимбов, —
Всех родней поэту те, кто здесь гоним был.
И не в худший день нам под стекло попала
Чаплина с Эйнштейном солнечная пара…
Не родись я Русью, не зовись я Борькой,
Не водись я с грустью золотой и горькой,
Не ночуй в канавах, счастьем обуянный,
Не войди я на́век частью безымянной
В русские трясины, в пажити и в реки, —
Я б хотел быть сыном матери-еврейки.
<1946>
|
|
http://www.stihi.ru/2004/02/01-312
Мы в Телеграм