Сон
Декабрьские костры метель гасила.
Я нёс себя сумой земных скорбе́й.
Какой-то странною, нездешней силой
В ладони мне был брошен воробей.
Ошеломлённый, жалкий и нелепый,
Я силился не выпустить из рук
Тот страшный знак, и чёрствой коркой хлеба
Мне в горле стал любимый Петербург.
Открылся вдруг неведомый мне ракурс —
Ночное предсказание души,
Мой мозг кричал, но внутренний оракул
Вознёс ладонь, и этот голос рока
Никто уже не смог бы заглушить.
Я поднял воротник, а кроха-птица
На мостовую замертво легла,
И в сердце раскалённой белой спицей
Вошла адмиралтейская игла.
Я слеп от боли, шёл без направленья,
И день, и год, не поднимая век…
Меня окликнули в глухом селеньи —
Стенал в агонии бездарный, жуткий век.
<май 1991>,
в самолёте Питер — Хабаровск
|
|
http://www.kira-habarova.ru/creat/022805.html
Мы в Телеграм